И что бы там ни говорили, это всё равно моё самое любимое кино. Пускай оно, наверное, несовершенно с точки зрения специалиста. Пускай искушенные критики сколь угодно старательно потрошат куколку в поисках трухи. Это всё равно моё самое любимое кино.

Иными словами, я не собираюсь анализировать то возможное взаимодействие эмоциональных опытов автора и зрителя, в первую очередь потому, что анализ для меня ассоциируется с расчленением, а резать по живой плоти есть занятие богопротивное, когда без эфира и не давши клятву.

Это живое врывается и агрессивно нарушает дистанцию, фамильярничает, юродствует, подавляет волю и опустошает. Кустурица низводит меня до не обладающего сознанием куска плоти, чьё единственное предназначение и оправдание — быть частью целого. И это не вызывает с моей стороны протеста вот почему. Есть известный силлогизм Джона Донна, христианского проповедника и великого поэта: «смерть каждого человека уменьшает меня, потому что я — часть человечества». Пойдем от обратного.

Покуда я часть целого, смерти для меня нет до тех пор, пока целое существует.

Поэтому интенсивность жизни здесь запредельная, веселая и страшная.

Поэтому смерть здесь — падение яблока с дерева, не более того.

Поэтому животные здесь — равноценные участники действа. Они тоже — часть целого, возможно, более значимая часть.

Поэтому Сабаха такая красивая и влюбляет в себя главного героя. Женщины для того, чтобы влюблять, хоть они и думают, что для чего-то другого.

Поэтому никаких акцентов по части морали. Война всегда большая трагедия, а в основе её всегда нелепица, выяснение отношений по типу «у кого длиннее». Люди убивают друг друга и тут же делают новых, а любовь — самая что ни есть плотская — изрядно расцвечивает этот вещный мир, и не то, что придаёт ему больше смысла, но замедляет разложение, что ли. Выходит, чем больше в мире любви во всех её проявлениях, тем медленнее мы, как некое единое целое, будем остывать, а по накоплении достаточного на то количества и вовсе перестанем. Будем любить и жить вечно.
-------------------------------------------------------------------------------------
Я очень хорошо помню, как, окрылённый этим фильмом, я захотел показать его свей маме. И как же я удивился, когда она, еле выдержав первые 40 минут, взмолилась о пощаде. Для меня же тогда это было нечто тёплое, дышащее, дрожащее, живое, к чему никак нельзя остаться равнодушным! Я стоял перед выбором — разочароваться в фильме, или в… маме? Ни то, ни другое не устраивало меня. Пришлось искать причины. И что же вышло?

Сейчас я условно делю фильм на две части: первая часть пафосная, дурашливая, порой нелепая. Вторая — драматичная, острая, чувственная.

Мне кажется, что Эмир Кустурица как раз и показал контраст — беззаботность и беда. Хотя, чего греха таить, фильм изрядно затянут. Не любит режиссёр купировать самого себя.

Не хочется вдаваться в какой-то анализ. Тут ведь дело в эмоциях. А я не хочу сейчас выводить «формулу цветка».

Не удержусь от настоятельной рекомендации: этот фильм надо посмотреть обязательно! Переборите в себе желание выключить его в первой части, и вы будете щедро вознаграждены во второй. Искусство тоже требует жертв!

Съёмки фильма продолжались 13 месяцев практически без перерыва — съёмочной группе не везло с погодой, к тому же Кустурица постоянно переписывал сценарий.
Роль капитана Алексича сыграл сын режиссёра Стрибор Кустурица.