Даже молодежь знает, что до появления хрущевских пятиэтажек москвичи, в основном, жили в коммуналках. Некоторые (кто по старческой ностальгии, кто по глупости, а кто и сознательно) воспевают романтику коммуналок, их дух взаимопомощи и прочие радости стояния в очереди в туалет (ванную, газовую конфорку) из 30 персон. В принципе коммуналки постепенно уходят в прошлое,  хотя и сейчас встречаются, и даже в Нерезиновске.  Останутся квартиры нанимаемые в складчину, но классическая советская коммуналка, в которой лично  я,  прожил первые шесть лет жизни — постепенно уходит в прошлое.
Коммунальные квартиры в современном понимании появились после революции 1917 года в ходе уплотнений, когда большевики принудительно отбирали жильё у богатых горожан и подселяли к ним в квартиру новых людей. Декрет ВЦИК от 20 августа 1918 года «Об отмене частной собственности на недвижимости в городах» отменял право частной собственности на городскую землю и право частной собственности на строения, имевшие стоимость или доходность выше определенного предела, причём этот предел в каждом городе устанавливался местными органами советской власти. Больше всего коммунальных квартир было в Ленинграде, где до революции было много квартир большой площади. В квартиры вселялись также люди, являвшиеся активными сторонниками советской власти: коммунисты, военные, сотрудники ЧК.
Первое время казалось, что заселение рабочими буржуйских квартир является частью строительства нового быта. Совместное освоение ими одного жилого пространства вполне соответствовало идее домов–коммун, о которых борцы за народное счастье мечтали со времен Роберта Оуэна. Теоретики коммунализации быта понимали, что вообще–то дома–коммуны надо строить с нуля — квартиры были слишком буржуазными, слишком ориентированными на семейный быт, а ведь институт семьи подлежал уничтожению уже в самом ближайшем будущем.
Отсутствие платы за жильё привело к тому, что органы власти стали испытывать нехватку средств на содержание жилого фонда. В период НЭПа частично были восстановлены аренда и частная собственность на жильё, были учреждены жилищные кооперативы. Владельцы квартир проживали в одной или нескольких комнатах, а остальные могли сдавать в аренду, подбирая жильцов по принципу личной симпатии. Была установлена ставка квартплаты для разных категорий жильцов. По этой ставке владелец квартиры вносил плату в домоуправление, разница между арендной платой и ставкой составляла его доход.
Дома, которые не арендовались и остались в распоряжении местных органов власти (коммунотделов), стали называться «коммунальными».13 марта 1928 года, Совнарком издал постановление о порядке самоуплотнения жителей больших городских квартир. Их владельцы, чтобы не платить огромные деньги за излишки жилплощади, могли прописать у себя родственников и знакомых. Но этим дело не ограничилось — дальше уплотнение осуществлялось директивно и посредством совершенно посторонних граждан. Так в гротескной форме реализовалась идея городских коммун.
С 1929 года институт квартирохозяев отменяется, и все квартиры становятся коммунальными. Приток сельского населения в города, вызванный индустриализацией, способствует образованию новых коммунальных квартир и новым уплотнениям. Так, санитарная норма в Ленинграде сократилась с 13,5 квадратных метров в 1926 году до 9 метров в 1931 году.
Например,по данным Дитмара Нойтатца (автора великолепной книжки "Московское метро", 2001) к концу 1932 г. для Метростроя было выстроено 50 бараков на 5 352 рабочих (без разделения на комнаты), три квартиры и шесть бараков с 84 комнатами для ИТР. В постройке находились еще 32 рабочих барака, 128 квартир для инженерно-технического персонала и 8 бараков со 156 комнатами (то есть, по семье в комнату). Ясный пример социальной иерархии.Целенаправленно коммунальные квартиры строить перестали где-то еще в 1929-30 гг.(или даже раньше), слишком дорого. Получалось на 3-4 комнаты приходилось делать кухню, ванную и т.д.Рабочий, нанимаясь в Метрострой (согласно коллективному договору с Метростроем) имео право на 4 к. м. и постельное белье. Это как раз площадь койки и прохода с тумбочкой. Средня норма расселения в Москве резко упав с 1929 г. до 1932 до прибл. 4 кв. метров, так и не менялась практически до хрущевских реформ. Реально она была еще меньше, так как барское жилье тоже входило в статистику.
В 1937 году упраздняются жилищные товарищества, распоряжавшиеся около 90 % жилищного фонда, который переходит в распоряжение местных советов.
В середине 1950-х годов политическое руководство СССР начало проводить новую жилищную политику, направленную на массовое строительство отдельных квартир. В постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 3 июля 1957 года «О развитии жилищного строительства в СССР» был закреплён курс на посемейное заселение благоустроенных квартир.
Идеологическое и научное обоснование нового курса сводилось к следующим пунктам:* коммунальная квартира не являлась проектом советской власти, а была результатом экономии средств во время индустриализации;* проживание нескольких семей в одной квартире — ненормально и является социальной проблемой;* коммунальные квартиры — экономически невыгодный тип жилья, не удовлетворяющий современным требованиям;* проблема коммунальных квартир может быть решена посредством массового строительства с использованием новых технологий.Но коммуналка сдалась далеко не сразу. Мои воспоминания относятся к 1970-71 годам.
Была создана соответствующая производственная база и инфраструктура: домостроительные комбинаты, заводы ЖБИ и т. д. Это позволило ежегодно вводить 110 млн квадратных метров жилья. Первые домостроительные комбинаты были созданы в 1959 году в системе Главленинградстроя, в 1962 году организованы в Москве и в других городах. В частности, за период 1966—1970 годов в Ленинграде 942 тысячи человек получили жилую площадь, причем 809 тысяч вселились в новые дома и 133 тысяч получили площадь в старых домах. Однако при заселении новых квартир нередко применялся принцип «подселенца» (один сосед к каждой семье). К середине 1980-х годов число коммунальных квартир в центральных районах Ленинграда составляло 40 % от их общего числа.
Кроме того, до середины 1980-х годов существовала система служебной (ведомственной) площади, что затрудняло расселение коммунальных квартир.
Сама планировка идеального дома–коммуны предполагала, что бытом, воспитанием детей и отдыхом жильцов занимается общество — вне дома. Жизнь коммунаров подчиняется правилам внутреннего распорядка и находится под постоянным общественным контролем. Этот контроль не дает человеку возможности вести столь осуждаемую тогда двойную жизнь ("одно лицо на заводе, в учреждении с коммунистическими фразами на языке, другое лицо, лицо пошлой обывательщины,– дома, в семье, в быту"). Декларировалось, что дом–коммуна избавит женщину от рабского труда и станет школой коллективного быта. В нем не должно было быть отдельных кухонь — все питаются в общей столовой. Также в доме должна быть прачечная, зал для общих собраний и прочие удобства. Любопытно, что манифесты о жилье будущего во многом напоминают современные рекламные тексты про элитные жилые комплексы с их аквапарками, фитнес–центрами и службой быта.
По теме: Статья блога http://bsk.nnm.ru/