Язык не поворачивается назвать сию картину комедией, это чистой воды драма. Пара шуток «между делом» и забавных гримас от Шарлиз Терон не считаются, ведь чтобы повествование не превратилось в скучнейшую рутину, кто-нибудь обязательно должен сказать «писька».

Мэвис — это типичная представительница армии экс-королев школьного бала. В связи с профессией писательницы, ей не приходится регулярно держать себя в тонусе, она обладает правом на импульсивные поступки и пьянки. А при условии качества ее писанины, у нее так же есть возможность содержать свою квартиру, жизнь и мысли в полном беспорядке. Итак, в ее жизни наступил момент, когда быт, работа, отношения — все дерьмо, нужно немного вырваться из замкнутого круга. Посему, очевидно, что цель ее поездки — банально подзарядить батарейку. В финале начинаешь задумываться о том, что, возможно, в ней что-то перегорело и она изменила свои взгляды на жизнь, но разговор с сестрой Мэтта (которая так же является young adult, завязшей в школьных комплексах и лелеющей надежду когда-нибудь набиться в друзья к первой красавице школы) расставляет все на свои места.

Побывав у себя на родине, поцапавшись с парочкой призраков прошлого и вылив на всех, включая зрителей, свою душещипательную драму, она, вроде как, перешла на новый уровень. А на самом деле, просто себя в этом убедила. И ей этого убеждения хватит, чтобы просуществовать еще какое-то время. Такие как она, не меньшие неудачники, чем толстячок, искалеченный в детстве одноклассниками. Но в отличии от него, за главной героиней право выбора остается в полном размере. И ладно, если приоритеты в пользу красивой жизни приносят действительно ошеломляющие результаты. Так нет же, Мэвис просто аки хомячок носится в колесе. И даже в своем маленьком пруду, она не является большой рыбой, ибо слова Сандры — не более чем грубая лесть, которую белокурая бестия с аппетитом проглотила, что так же дополняет характеристику ее образа. Форма (или, даже, видимость) в ущерб содержанию — вот выбор Мэвис Гари. И сомневаюсь, что концовка фильма утверждает, что она больше не «young».
-------------------------------------------------------------------------------------
Как же все-таки прекрасно, когда молодой совсем парень, сын постановщика знаменитых «Ghostbusters», четвертую свою картину к ряду выстраивает таким образом, что не примерить на себя «одежду» главного героя решительно не получается. Работы Джейсона Райтмана — это не трехчасовые лениво-развивающиеся картины, где каждая минута вымучена; это скорее творчество человека свободного от стереотипов и потому не ищущего признание зрителей/критиков/огромные кассовые сборы, а получающего удовольствие от того, что для многих представляется однообразной рутиной.

Одиночество по Райтману всегда разное. Оно застает врасплох и сверхпопулярных пиар-менеджеров, и беременных школьниц, и тех, кто по долгу службы вынужден жить залами ожидания, самолетами и одноразовыми впечатлениями. Не случайно в этот список впоследствии попадет и Мэвис Гэри, персонаж красотки-писательницы, вышедшей из под руки все той же Дьябло Коуди, автора оскароносного «Джуно». Ее история не столько узнаваема, сколько обыденна и как-то уж слишком жизненна.

Муж бросил, романы не издают, а тут еще бывшая любовь Бадди Слейд умудряется прислать фото новорожденного ребенка, приглашая Мэвис вернуться в город ее детства. «Черт, так я всю жизнь любила только его» — проносится в голове девушки, и вот она уже едет по шоссе, вся в мечтах и несбыточных надеждах, а в машине играет мелодия, такая яркая и классная, родом из тех отличных времен, когда собака еще не заменила друзей, а ноутбук — родителей. Как позже окажется, друзей этих самых никогда и не было — были завистники, тайные почитатели и многочисленные лесные соития. Ничуть не изменившиеся родные пенаты встретят не с радостью, а со злобой, и лишь толстяк-инвалид, такой же одинокий, как и сама Мэвис, будет готов приютить отчаявшуюся дурочку.

Мир будет переполнен серой фальшью, нагромождениями из заискивающих улыбок и пьяных поцелуев. Все будут видеть в ней не злобную стерву, решившую разлучить верного мужа с семьей, но маленькую заблудившуюся девочку, которой нужно помочь, но помочь-то некому. Коуди не врет — в жизни все именно так. Эгоцентричная героиня ведется на первобытные инстинкты срочнейшего создания семейного логова, которые можно объяснить не ее глупостью, но таким моментом в жизни, когда вся объективность сводится к нулю, когда в голове вместо целесообразных мыслей кричащая табличка «Все плохо». И что самое страшное, в это время любая фраза, любой незначительный диалог может стать катализатором непоправимых действий.

Вот и киношная героиня Шарлиз Терон, «приняв бред на веру вопреки рассудку», даже не удосуживается задаться вопросом «А правда ли все то, что говорит мне сейчас обычная неудачница, у которой в жизни никогда не было ни секунды настоящего счастья?». И искренне готовая меняться, уезжает подальше от так называемой тьмы, вечного пристанища всего нещадно безынициативного. Но путь ее будет не долог, ведь когда-то и рассудок вернется, и Бадди Слейд действительно окажется в прошлом. Тогда и жить Мэвис перестанет мыльными операми и мороженым, поняв, наконец, что банальности вроде «жизнь прекрасна» банальны исключительно для тех, кто живет мороженым и мыльными операми.